Ожившая проза Довлатова, или прощальная гастроль 4 курса

16 мая актеры театрально-филологической мастерской представили новый спектакль – джазовую импровизацию «Жизненно, как в сказке» по мотивам произведений Сергея Довлатова: «Компромисс», «Чемодан» и «Зона». Актерам удалось воссоздать атмосферу советского абсурда и воплотить на сцене то, что и называется жизнь писателя – от службы на зоне до неожиданного приезда в Таллинн. Фрагменты произведений буквально оживали на сцене, чередуясь с джазовыми композициями – любимой музыкой Довлатова.

Постановка была наполнена неожиданными, но наглядными художественными решениями. Так, спор между сценаристом-диссидентом Шлиппенбахом и жаждущей пива толпой развернулся, как настоящая Полтавская битва. На протяжении спектакля актеры удерживали внимание зрителей, чередуя комические и трагические сцены. Финальные слова актеров, произнесенные отчетливо и тихо, позволили понять главное в мировоззрении Довлатова: «Истинное мужество состоит в том, чтобы любить жизнь, все о ней зная».

Мы взяли интервью у режиссера ТФМ Леонида Юрьевича Большухина и попросили актеров описать опыт, пережитый ими в ходе спектакля.

– Насколько мы понимаем, это была не первая постановка спектакля. Изменилось ли что-то и какие сложности возникли при повторе ? 
– На самом деле, чтобы ответить на вопрос, нужно понимать, чем мы занимаемся. Для нас интересно взять тексты  хорошего писателя, попытаться сопрячь их в осмысленное целое и в результате этого сопряжения увидеть закономерности, особенности, специфику художественного мировоззрения творца. Так получилось, что курс, который покидает нас в этом году, выразил необычайный энтузиазм: он оказался очень отзывчив на подобную форму работы с текстом. С первого по четвертый курс ребята росли, и вместе с тем росла сложность формы воплощения. Когда мы посмотрели запись первого выступления, оно показалось нам очень наивным, неубедительным, и мы решили не просто его повторить, а видоизменить, что оказалось необычайно трудным. 
Конечно, работа получилась очень большой и тяжелой, а самое главное это то, что она не рассчитана на зрителя, купившего билет и пришедшего в зал, чтобы получить удовольствие. Она рассчитана на тех, кому интересен Довлатов, кому интересно чтение, кому интересно попытаться вступить во взаимодействие с текстом. Нам важна не актерская способность, а мера осмысленности текста. Я могу сказать, что ребята с 1 курса, которые участвовали в чеховской постановке и сейчас, очень филологически возмужали. Это рост понимания того, что ты делаешь, как ты общаешься с текстом, как он звучит, что он значит.

– Почему проза Довлатова сопрягалась именно с джазовой музыкой? 
– В данном случае многие литературоведы отмечали, что для структуры текстов Довлатова характерно свойство, аналогичное джазу. Это постоянная вариация основных тем, то есть отсутствие заданной мелодии, единственного сюжета.  Мы подумали, что джаз как воплощение готовности к импровизации является своеобразным эквивалентом довлатовского текста. К тому же для писателя и его эпохи джаз – один из знаков западной культуры, свободы, и это мы тоже учли. Но изначально джаз – эквивалент структуры текста.

– При чтении фрагмента из «Зоны» один из героев называет персонажей «Кремлевских звезд», демонстрируя их значимость на шахматных фигурах. Почему персонажи были воплощены именно таким образом? 
– Театральная постановка требует поиска какой-то выразительности. В фильме «Чапаев» есть сцена, в которой главный герой, высыпав картофель из чугунка, с помощью картошки объясняет, как должно происходить сражение. В данном случае процесс овеществления предстоящего действия был осознан нами как прием. И мы его использовали, решив, что шахматы будут очень хороши, потому что мы старались воспроизвести сам дух, а не буквальный текст.

– Почему портрет Довлатова оказался между портретами Пушкина и Ленина, украсив задник импровизированной сцены? В чем символичность этой триады? 
– Это вытекает из самой структуры данного спектакля. Мы взяли фрагменты разных текстов, и увидели, как герой в них вдруг превращается в Ленина. Заключенный превращается в Ленина, и Довлатов в костюме Деда Мороза тоже может превратиться в Ленина. Таким образом, это одна из фигур превращения. Пушкин не был представлен, но его заменил персонаж «пушкинского творчества», упомянутый поэтом в «Полтаве» Шлиппенбах. Нам просто не хватило времени, представить пушкинскую тему у Довлатова более разнообразно. Если бы мы включили и новеллу из «Заповедника», зритель бы убежал через два часа, не выдержав столь длительной постановки. 

«Из всех спектаклей, в которых мне доводилось участвовать, этот был самый крупный, музыкальный и насыщенный деталями (вплоть до бутербродов и заманчивой возможности насыщения ими прямо на сцене). Однако финал меня самого задел за всё живое и мёртвое – признаться, не ожидал такого сильного потрясения, хотя ведь почти то же самое было исполнено на первой версии этого спектакля два года назад. Наверное, за это время многое переменилось, и начало приходить понимание судьбы художника – а именно ей и посвящено наше представление. От всей души хочется поблагодарить Леонида Юрьевича и нашу труппу – за то, что все мы с истинным мужеством любви к жизни прожили и пережили это!» 
Владимир Афанасьев, 4 курс ОП «Филология»

«Я пришла в ТФМ в феврале, когда сценарий уже был готов, а роли – распределены, и не ожидала сначала, что смогу столько всего сделать для представления; в итоге, несмотря на все трудности (а может, и благодаря им), подготовка к спектаклю, была для меня полна энтузиазма. Совершенно особенный опыт – эта смесь напряжения, удивления, опасений, решимости, восторга в последние дни и мгновения перед выступлением, когда спектакль, наконец, прошёл несколько цельных прогонов: «Вот это да, мы почти сделали что-то огромное! Тяжеловато осознать, насколько огромное…» Я очень переживала, конечно, и стоило: большая ответственность – сохранять всем вместе темп и динамику, не выпускать из поля зрения реквизит, а из памяти – организацию мизансцены; часто нам приходилось проявлять находчивость прямо на сцене. То, что у нас получилось, стоило всех тревог и переживаний. Хочется участвовать и творить ещё, становиться ближе к тексту и замечательным людям (и не терять контакт с участниками, у которых сейчас последний год обучения)» 
Дина Гройсман, 1 курс ОП «Фундаментальная и прикладная лингвистика»

«Как и всегда, это было невероятное зрелище, полновесный, продуманный спектакль, в котором раскрывались по-новому тексты и выстраивался сложный образ автора. Было интересно наблюдать, как лирическая линия прорывается сквозь сатирические сюжеты. Именно динамика чувства, как мне кажется, определяет драматический рисунок. Сначала ты от души смеешься вместе со всеми (смеялись, кстати, и актеры, которым, несмотря на многочисленные репетиции, не приелся текст), а потом обнаруживаешь себя в каком-то ином эмоциональном состоянии, в печали и тревоге. Довлатов пакуется в чемодан, который для него тесен. Яркая сцена! Чемодан – и спутник, и хранилище рукописей, и последний приют. 
Но главное – нестерпимо захотелось перечитать Довлатова»! 
Ксения Александровна Деменева, преподаватель НИУ ВШЭ – НН

Джазовая интерпретация прозы Довлатова явилась сильной и осмысленной формой чтения, при которой актеры ТФМ настолько глубоко сыграли и прожили свои роли, что невозможно было не воскликнуть: «Жизненно, как в сказке»! Особенным этот спектакль сделало то, что половина актерского состава – наши замечательные четверокурсники, вложившие много сил в развитие ТФМ и получившие колоссальный опыт на протяжении четырех лет участия в спектаклях. Мы желаем ребятам блестящих филологических успехов! В добрый путь, дорогие!

Полностью спектакль доступен по ссылке: https://www.youtube.com/watch?v=bfPB0vSWSE0 

Материал подготовили Александра Заполина, Анна Чебоксаринова, Марина Гаранина (фото), студентки 1 курса